Интервью с Владимиром Захаровым
Татьяна Трушова: Сначала я тебя хочу спросить о том, как бы ты себя представил нашим читателям? Что бы ты рассказал о себе в паре предложений?
Владимир Захаров: Меня зовут Владимир. Я с детства на инвалидности. Сейчас уже три года не хожу. Занимаю активную жизненную позицию. Работаю с 16 лет. Стараюсь учиться, развивать себя и помогать другим людям.
Татьяна Трушова: Меня поразила твоя история. Ты столкнулся с нашей пенсионной системой, с нашей системой соцобеспечения, с нашим законодательством и смог отстоять свои права. Мне кажется, в России это удается далеко не каждому человеку с физическими ограничениями. Расскажи, как все происходило?
Владимир Захаров: Несмотря на то, что я с детства являюсь инвалидом, у меня всегда была гражданская позиция, что человек должен работать. А если он работает, то должен отчислять все налоги государству. Мне казалось, эта позиция наиболее правильная. Я работаю с 16 лет и везде, где я мог устроиться официально на работу, я всегда платил налоги. Всегда настаивал на том, чтобы работодатели меня официально оформляли, на том чтобы были выплаты, на том чтобы государство получало от меня налоги.
В один прекрасный день мне позвонили из ПФ и сказали, что накопилась задолженность. Я должен ПФ 37 375 рублей. На мой вопрос почему образовался такой долг, в ПФ объяснили, что человек который нуждается в уходе, а я с медицинской точки зрения нуждаюсь в постоянном постороннем уходе, не имеет права работать, а также не имеет права работать тот, кто за ним ухаживает. А я порядка 4-х лет работаю и при этом за мной осуществляется уход. Таким образом я получаю пособие, которое оплачивает помощь мне. Для меня эти деньги важны, потому что выехать мне одному в город – не реально. Нужно обязательно брать сопровождающего. А на те копейки, которые составляет пособие можно выехать один, два раза – максимум. Потому что меньше 500 рублей никто не согласится помогать. У нас же настолько «доступная среда», что ни в одном учреждении нет нормальных пандусов и буквально на руках приходится меня заносить.
Сходить в парикмахерскую, в магазин – купить шмотку, даже просто погулять — нужен сопровождающий.
Когда ПФ предъявил мне иск была такая аргументация: вы работаете и при этом еще и получаете пособие по уходу в размере 1380 рублей. Но я же нуждаюсь в уходе по медицинским показаниям! В то же время есть и конституционное право на труд! Любой гражданин РФ инвалид, не инвалид имеет право на труд. Тогда ПФ сказал: не вопрос – работайте, но откажитесь от пособия по уходу. Одним словом ПФ предъявил мне иск за то, что я работаю и еще выплачиваю им налог. Когда я посчитал получилось, что за эти годы больше выплатил в ПФ, чем они с меня требовали.
Татьяна Трушова: В результате у тебя был суд, и ты его выиграл?
Владимир Захаров: У меня было пять судебных заседаний. На первые два судебных заседания представитель ПФ не явился. Они проигнорировали этот момент, потому что…
Татьяна Трушова: То есть, ты на коляске приходил на каждое судебное заседание, а представитель ПФ не соблаговолил?
Владимир Захаров: Они не соблаговолили придти, поскольку посчитали, что я не буду с ними судиться, что когда я приду в суд, то мне скажут: «платите деньги» или, что я вовсе на заседание не явлюсь. Но я все пять раз приходил. На втором заседании судья обязал ПФ прибыть на слушание. Первоначально позиция суда была такой: закон есть, незнание закона не освобождает от ответственности, есть факт получения пособия, есть факт моей работы – плати пожалуйста всю сумму долга. Но мне очень помогли люди из Тугезы. Квалифицированный юрист Анастасия Петрунина. Она на общественных началах, по доброте душевной, подготовила линию моей защиты. Мне не к кому было обратиться. Я обратился в суд с ходатайством о предоставлении мне адвоката. По закону в любом судебном деле инвалиду первой группы положен адвокат.
Татьяна Трушова: По закону любому человеку положен адвокат…
Владимир Захаров: Нет. Только инвалиду первой группы обязано государство предоставлять адвоката в гражданских делах. Но суд мне адвоката не предоставил – сказали что я поздно обратился. Фактически они сразу нарушили мои права. Первый вопрос, который передо мной встал: как правильно вести себя в суде, как построить защиту? Анастасия нашла томское дело, аналогичное, апелляционное, в котором деньги полностью были возвращены инвалиду и решение томского суда было опротестовано. Когда я этот прецедент передал в суд и заявил, что прошу его прикрепить к материалам дела, судя сказал, что у нас не Америка, у нас нет прецедентной практики. Но я ответил, что мои права были нарушены в том, что мне не предоставили адвоката. В связи с этим я буду опираться на то дело, которое я вам предоставляю, и на выводы юристов томского дела я буду опираться. Судья согласилась принять томское дело в качестве материала к моему делу. Простите за тавтологию. После этого суд понял серьезность моих намерений, что я не отступлюсь, что если решение будет принято не в мою пользу, я подам на апелляцию. И ситуация коренным образом изменилась. Судья стала вызывать свидетелей по делу из ПФ, она начала спрашивать почему они на протяжении трех лет начисляли пособие и не проверяли работает человек или нет. Ведь они обязаны были делать эту проверку. Хотя бы раз в год. Если бы моя задолженность была хотя бы за год, я бы даже не стал судиться. Но я много лет работал, а потом мне предъявили огромный счет.
Все-таки дело я выиграл не на гражданской позиции справедливости того, что человек нуждающийся в уходе имеет право на труд. Дело выиграли на юридическом прецеденте. В нашем законодательстве есть статья, если человек не имел злого умысла в получении пособия, тогда пенсионные деньги возврату не подлежат. У меня не было злого умысла, ведь я по доброй воле отчислял деньги в ПФ. Я не знал, что мне нельзя работать, не знал, что я нарушаю закон.
Татьяна Трушова: Хочу тебя поздравить с победой. И еще хочу обсудить такой вопрос: пособие по уходу, получается, что государство нам дает эту помощь, но на очень жестких условиях. Мы не можем работать, не можем даже копейку какую-то получить официально.
Владимир Захаров: Давай себе представим, что, например, человек написал книгу и когда ее издал он отказался от пособия по уходу. Он получил авторский гонорар и в это время он пособие не получал. Все честно. Он закон не нарушил. Но на следующий год он решил получать пособие. А книгу переиздали или ее издали в журнале. Пошел новый гонорар, пошли отчисления в ПФ. И как только это происходит ПФ может выставлять ему счет о возврате пособия по уходу. Он получил доход – значит не имеет права на уход. Ситуация дурацкая. Инвалида закрывают в раковине и предлагают ему ничего не делать, никакие финансовые вознаграждения не брать и к финансам не приближаться.
Татьяна Трушова: Смотри еще какая ситуация, ведь это пособие по уходу мы не можем оформить на наших родственников, если они работают или получат пенсию, мы не можем оформить на соседку, если она получает пенсию. Мы должны найти лицо, которое не работает, не получает никакого пособия от государства, и которое будет за нами ухаживать за 1380 рублей в месяц. Фактически под эту категорию подходит либо бомж, либо студент.
Владимир Захаров: У нас в Омске для некоторых категорий граждан увеличили размер пособия по уходу до минимально заработной платы. То есть человек может взять двух-трех инвалидов и получать порядка 17 тысяч рублей в Омске.
Татьяна Трушова: Но так не во всех регионах…
Владимир Захаров: Я думаю, что мы к этому придем со временем и объем пособия будет равен достойной зарплаты. Тогда мы сможем жить так, что бы не говорили: «что ты мне платишь, я за эти деньги раз в месяц могу придти», а будет человек приходить постоянно. Думаю, к этому мы как цивилизованная страна, придем. Я понимаю инициативу государства, оно хочет таким образом трудоустроить незанятых людей. И дать отдельного человека в помощь маме-пенсионерке. Вот соседка-пенсионерка, если она трудоспособная, она же может ухаживать за инвалидом.
Татьяна Трушова: Но на нее не оформят пособие, она получает пенсию…
Владимир Захаров: Но она же тоже в праве работать! Это такая же работа, как и любая другая. Женщины уходят на пенсию в 55 лет, то есть с 55 до 60 лет она пять лет может спокойно ухаживать за инвалидом и получать свою заработную плату.
Татьяна Трушова: Но она не имеет на это права, в этом «тонкость» закона…
Владимир Захаров: Я понимаю. Я веду к тому, что устроить по уходу 70-летнюю бабушку это абсурд, а вот 55-летнею женщину – это выход, который устроит всех.
Татьяна Трушова: То есть ты предлагаешь, чтобы ПФ подходил к этим вопросам дифференцировано?
Владимир Захаров: Индивидуально. Чтобы можно было подать документы, собрать комиссию в размере двух инспекторов, они рассматривают и предлагают кому назначить пособие, а кому – нет. В этой ситуации нужно иметь индивидуальные подходы. И мне бы хотелось все-таки изменить позицию государства, чтобы оно разрешило инвалидам, за которыми ухаживают работать. Потому что, каждый инвалид имеет право на труд и существуют медицинские показания по уходу. Нельзя путать два этих понятия: работу (которая может быть интеллектуальной) и медицинские проблемы, при которых инвалид нуждается в уходе.
Татьяна Трушова: Спасибо, что рассказал о своем положительном опыте. О своей активной позиции. Я думаю, что тема, которую мы подняли, актуальна для многих. Спасибо большое.
